Ложные клятвы - Страница 3

Последовала недолгая пауза, в течение которой Дженнифер воспрянула духом. А затем аукционер объявил:

— Восемьсот тысяч!

Присутствующие затаили дыхание: надбавить сразу сто тысяч фунтов!

Эдвард стиснул зубы и резким жестом дал понять, что выбывает из игры.

Потрясенная до глубины души Дженнифер не могла не посочувствовать своему спутнику. Она знала: Эдвард охотно заплатил бы за бриллиант и больше, но, видя упорство противника, не видел смысла повышать цену.

Едва отзвучало сакраментальное: «Продано!», он поднялся, взял свою даму под локоть и помог ей встать. Эдвард искусно скрывал разочарование и обиду под маской несокрушимого спокойствия, однако Дженнифер понимала: ему не терпится уехать.

И это чувство она вполне разделяла.

Нельзя, чтобы Дон ее видел. Ни в коем случае! Девушка с трудом справлялась с паникой: ей хотелось растолкать толпу и броситься к дверям.

Ощущая на талии руку Эдварда, а в груди — холод, она медленно, насколько позволял людской поток, продвигалась к ближайшему выходу. Вот взгляд Дженнифер упал на темноволосого, высокого джентльмена в двух шагах от нее, и сердце у нее замерло… Но нет, этому краснолицему толстяку уже за сорок! Слава Богу, не тот!

Они дошли до дверей, когда подоспел кто-то из приятелей Эдварда.

— Не повезло, — сочувственно заметил он. — Что называется, нашла коса на камень!

— Ты не заметил, кто это?

— Доналд Брустер, банкир-мультимиллионер из Штатов. Я слышал, он нарочно приехал. Видать, давно положил глаз на камушек.

— Так я и знал, — процедил Эдвард сквозь зубы. — Мы с Брустером и раньше сталкивались…

Дженнифер пошатнулась, словно получив удар в солнечное сплетение. Ей и в голову не приходило, что эти двое знакомы. Таких совпадений просто не бывает! И все же есть же пословица: «И гора с горой сходится»!

— Если мерзавец что-то решил заполучить, нипочем не отступится, всех сметет с дороги! — не унимался Эдвард.

И ничуть не погрешил против истины. Не прошло и шести недель, как Дженнифер рассталась с Доном, а частный детектив уже разыскал беглянку и следил за каждым ее шагом. И снова бегство, жизнь под чужим именем, игра в прятки… Девушка непроизвольно задрожала.

Уловив ее смятение, Эдвард подавил вспышку гнева и полюбопытствовал:

— Ты ведь с Брустером не знакома, нет?

— Нет, — еле слышно подтвердила Дженнифер, чудом обретая голос.

— Что-то не так? — заботливо осведомился он. — На тебе лица нет.

— Все в порядке, правда. Так, следствие шока.

— В столовой как раз разносят кофе. Может, присядешь, выпьешь чашечку?

— Нет!.. Нет, спасибо, — добавила она уже спокойнее.

— Тогда схожу за твоим пальто. — В голосе Эдварда отчетливо слышалось облегчение.

Вернулся он очень быстро, однако Дженнифер минуты ожидания показались веками. Молодые люди уже направлялись к выходу, как вдруг из-за колонны навстречу им выступил темноволосый мужчина. Росту в нем было все шесть футов, а благодаря широким плечам он казался еще внушительнее и выше. Неужели поджидал в засаде?

Сердце Дженнифер неистово заколотилось в груди, воздуха отчаянно не хватало. Оказавшись лицом к лицу с человеком, с которым она от души надеялась никогда больше не увидеться, бедняжка пыталась сохранить спокойствие, но тщетно. Что бы ни произошло, навредить мне он больше не может, словно заклинание мысленно повторяла Дженнифер.

И сама себе не верила. Снова накатили страх, и боль, и воспоминание о былой обиде.

Скользнув по ней взглядом, высокий брюнет протянул руку Эдварду.

— А, Бэллами… Недурно держались… — снисходительно произнес он.

Скрывая неприязнь, Эдвард пожал протянутую руку.

— Думаю, мы в расчете?

— А я вот так не думаю, — невозмутимо отозвался Дон.

Пауза грозила затянуться. Видя, что недруг удаляться явно не собирается, Эдвард волей-неволей вспомнил об учтивости.

— Дженнифер, позволь тебе представить мистера Доналда Брустера.

Гордость и отчаяние не позволили ей отвести взгляд. Подняв голову, она разглядывала узкое, властное лицо, нос с горбинкой, четко очерченные губы, ожидая, что Дон вот-вот объявит, что они давно знакомы. И, чувствуя исходящую от мужчин взаимную враждебность, отлично понимала: новость эта Эдварда отнюдь не порадует.

Ах, лучше бы она сразу созналась, что знает Дона… Но, отрекшись от знакомства с ним, Дженнифер сама усложнила себе жизнь, запятнала себя ложью…

— Брустер, это моя невеста, мисс Грехэм.

— Счастлив познакомиться, мисс Грехэм, — небрежно обронил Дон, поднося к губам руку девушки. Во взгляде его читалось холодное безразличие, и, к превеликому изумлению Дженнифер, слова прозвучали данью вежливости — и только.

Она прерывисто вздохнула, чувствуя, как в душе пробуждается слабая надежда. А вдруг Дон и впрямь ее не узнал?

Разумеется, фамилия Грехэм ему незнакома. А поскольку при крещении ее нарекли Джозефина Дженнифер, с самого детства она звалась Джо…

Кроме того, со времен их последней встречи она разительно изменилась. Пять лет назад у нее были пухленькие щечки, густые, шелковистые брови она еще не подправляла при помощи щипчиков, а копна кудряшек топорщилась во все стороны.

Но главная перемена произошла в манере держаться. В далеком прошлом осталась живая, подвижная, точно мячик, девчушка в затрапезных джинсах, с неизменной улыбкой и искрящимися смехом глазами, простодушная и приветливая, точно щенок-лабрадор. Ее место заняла стройная, изящная, элегантно одетая дама, уверенная в себе, умудренная опытом… Серые глаза глядят настороженно, губы надменно сжаты. О да, она и впрямь изменилась.